Изменение роли государства в экономике африканских стран
Своеобразие экономической системы африканских стран обусловлено, с одной стороны, их весьма неоднозначным положением в составе мирового хозяйства, а значит нынешним и будущим экономическим статусом, а с другой стороны их колониальным прошлым с вытекающими отсюда особенностями и ограничениями в вопросах управления хозяйственным развитием. Прежде всего, это касается вопросов, связанных с эволюцией государства.

На Востоке государство с древнейших времен играло огромную экономическую роль, опираясь в своей деятельности главным образом на принудительные, насильственные методы. В африканских странах к моменту их колонизации западными метрополиями не было предпосылок для вовлечения местного населения в хозяйственную деятельность с помощью рыночных методов. Поэтому необходимые для этого предпосылки были созданы мерами внеэкономического принуждения, такими, как экспроприация туземных земель в пользу белых иммигрантов; введение подушного налога, причем в несвойственной местной экономике денежной форме; насильственное отчуждение туземной рабочей силы от традиционных сфер ее применения. Осуществлять эти меры была призвана колониальная администрация, представлявшая собой уже сложившийся экономический институт. При этом по отношению к африканской экономике она играла первоначально роль агрессивного внешнего фактора, подрывавшего совместимость и взаимную, существовавшую до этого дополняемость местных институтов.

В колониальный период и в последующие годы независимости, несмотря на определенные изменения в экономических отношениях, в африканских обществах сохранялась прежняя система связей, семейно-клановых, земляческих, патерналистских, которая продолжала играть важную, а нередко и определяющую роль в решении множества вполне современных вопросов, связанных с развитием рынка. Государственный механизм метрополий при переносе на африканскую «почву», в свою очередь, подвергся изменениям. В результате сформировался некий гибридный институт государственности, который сочетал государственно-монополистические формы, привнесенные из метрополии, и глубинные качества восточной деспотии.

В докапиталистическом обществе государство могло осуществить свое лидерство большей частью административными, насильственными методами. Яркий пример «уджамааизация» в Танзании, предполагавшая принудительное выселение крестьян с хуторов и сселение их в крупные деревни, нередко в совершенно безлюдных районах.

Особенности государственно-капиталистических и туземных институтов, управленческого аппарата, с одной стороны, и семейно-клановых отношений, с другой стороны переплелись в таком феномене бывших колоний, как национальная бюрократическая буржуазия. Особое положение государства и его широкая хозяйственная деятельность в африканских странах способствовали разбуханию государственного аппарата и усилению социальной обособленности привилегированной бюрократии. В первые послеколониальные годы официальные привилегии, прежде всего в оплате труда, были вполне объяснимой реакцией на многолетнюю политику колониальных властей, не позволявших африканцам занимать руководящие посты и поддерживавших расовую дискриминацию в оплате труда государственных служащих. Однако в последующем непомерное увеличение должностных окладов руководителей-африканцев способствовало тому, что государство в лице бюрократической буржуазии стало в определенной степени противостоять обществу.

Начиная с 1980-х годов, когда активизировался приток западной помощи, прежде всего в рамках программ МВФ и ВБ, в Африке начался резкий рост степени коррумпированности правящих элит. При этом в отличие от западной коррупции, большей частью заключающейся в лоббировании в законодательных органах интересов отдельных групп товаропроизводителей, отраслей и т.п., в странах Африки наблюдается своеобразное перерождение традиционных туземных институтов управления. Это находит отражение, в частности, в том, что снижается влияние чисто административных принудительных мер регулирования и все шире используются фискальные рычаги, причем не только прямые, но и косвенные. Это, в свою очередь, создает новые возможности для использования внеэкономических методов государственного управления на основе вполне современных по форме экономических инструментов, таких, как налоги, пошлины, тарифы и др.

В ходе подготовки, реализации и анализа результатов программ структурной перестройки экономики на первый план выдвинулись проблемы государственного управления. В частности, утверждалось, что правительства, которые не способны четко разграничить государственную и частную сферы, вынуждены поощрять деятельность, связанную с получением ренты, и возвращаться к патронажно-клиентской системе хозяйственных отношений с ее негативным влиянием на эффективность и рост. Она играет решающую роль в странах, где частный сектор все еще очень мал, а все основные хозяйствующие субъекты хорошо знают друг друга. Поэтому здесь непременно возникают проблемы, связанные с тайными соглашениями и незаконными операциями с ценными бумагами.

На политическом уровне либерализация экономики создает основу для политической конкуренции между различными программами, большинство из которых относится к экономической сфере. Но поскольку победа и последующее официальное признание той или иной программы зависит от политических решений, то главные препятствия к экономическому росту могут оказаться в сфере политики. В случае масштабной коррупции или значительного политического воздействия на экономическую деятельность рост может прекратиться. При этом определяющее значение для поддержания устойчивого роста имеет сокращение масштабов бедности, а также участие в процессе развития достаточно широких слоев населения.

В последние десятилетия в африканистике использовались четыре теоретические парадигмы, базирующиеся на различном отношении к африканскому государству как институту социально-экономического и политического развития стран континента. Согласно первой из этих парадигм, теории модернизации, роль государства в обеспечении экономического роста является решающей, поскольку национальный частный капитал не может удовлетворить потребности экономического развития африканских стран. Эта теория и строившиеся на ее основе стратегии развития доминировали в Африке до начала 1970-х годов. Параллельно с этим распространялись неомарксистские теории, в соответствии с которыми предлагалось реформировать государство, являющееся инструментом господства и зависящее от контролирующих его властных структур, и проводить политику «опоры на собственные силы».

В начале 1980-х годов появилась теория кризиса государства-вторая парадигма, согласно которой заложенное в этом институте рациональное начало не укоренилось в Африке в силу живучести и высокой развитости патронажно-клиентских связей в местном обществе. А раз государство оказалось несостоятельным как агент экономического развития, то, учитывая его специфику в условиях развивающихся стран Африки, необходимо переносить акценты в развитии на традиционные ценности в социальных отношениях.

Новый подход был порожден структурным кризисом, охватившим экономику стран Африки в 1970-1980-е годы, и их разочарованием в модернизации по западному образцу. Сыграло роль и прогрессирующее ослабление государственных институтов, ведущее к распаду связей между регионами, отраслями и т.д. и одновременно к расширению и упрочению позиций теневой экономики, превращению ее в некий стабилизирующий фактор. В этих условиях возникло понятие «нежеланной модернизации»-третья парадигма, когда экономическая активность продолжается, но производство и рынки существенно искажаются и выталкиваются в неформальный сектор.

Образуется своеобразный «заколдованный круг», когда слабость или неразвитость государственных институтов ведет к деиндустриализации и высвобождающиеся массы работников устремляются в неформальный сектор, обеспечивая его быстрый рост и соответственно снижение цен, что, в свою очередь, способствует «выдавливанию» с рынка предприятий современного формального сектора.

В контексте либерализации в странах Африки в 1980-1990-е годы началось проведение приватизации, которая, как предполагалось, предоставит рынку возможность взять реванш и даст толчок подъему частного сектора хозяйства. Процесс приватизации государственных предприятий наиболее наглядный и наиболее изученный аспект рыночных преобразований стал, по сути, проявлением четвертой парадигмы.

Вместе с тем в некоторых странах сфера приватизации намного более обширна: она касается не только производственных предприятий, но и сферы общественных услуг, концессии, делегирование полномочий, экономических ресурсов, частное присвоение и эксплуатация, например, лесов, месторождений руд и драгоценных камней, а также «дикая» приватизация национального богатства, некоторых функций, прежде осуществлявшихся государством, управление трудовыми отношениями и социальным обеспечением, регулирование экономики с помощью налоговой системы, обеспечение общественной безопасности, в том числе экономической. Иными словами, приватизация отныне не только выполняет в определенном смысле технические функции, но и непосредственно затрагивает формы управления экономикой и обществом. Широкому распространению приватизации способствовали критика деятельности государственных чиновников, подчеркивание несомненных достоинств рынка и частного сектора и быстро нарастающие процессы глобализации, в частности увеличение транснациональных потоков и расширение производственных, финансовых, информационных сетей.

Между тем в глобальном плане происходит определенная «периферизация» развивающихся экономик в рамках мирового хозяйства. Это тормозит и формирование гражданского общества в странах с развивающейся экономикой. Ведь, как отмечал еще Г. Мюрдаль, существует зависимость между неразвитостью внутреннего рынка и слабостью государственных институтов, с одной стороны, и стремлением сторонников рыночных преобразований в развивающихся странах подменить западное понимание демократии, наличие соответствующих институтов и процедур для обеспечения гласности и пропорционального представительства разных групп населения в процессе принятия решений понятием либерализации экономики. В последнем случае сохраняется неограниченный доступ к власти определенных кланов и групп в полном соответствии с патронажно-клиентскими связями.

Кроме того, государство, утратив позиции крупнейшего собственника в результате приватизации, во многих случаях перестало быть и равноправным игроком на рыночном поле. Однако, хотя предпринимательский климат непосредственно зависит от кредитно-денежной, инвестиционной, бюджетной политики государства, отношение общества к бизнесу определяется прежде всего морально-этическими ценностями, соответствующими традициям, сложившимся в данном обществе. Эти традиции оказывают существенное влияние не столько на выработку, сколько на реализацию государственной экономической политики. И чем более отсталым как в экономическом, так и в гражданско-правовом отношении является общество, тем большее значение для успешности государственного регулирования имеет учет особенностей традиционных хозяйственных отношений и адаптация населения к новой экономической действительности.

Африканское государство не стало бессильным на экономическом поле, а приспособилось к изменившимся обстоятельствам, как внешним, так и внутренним. Эта адаптация выражается в приватизации самого государства, а именно в том, что формальная утрата или значительное уменьшение возможностей почти полного контроля над экономикой в значительной степени компенсировалась усилением непрямого, косвенного управления, использующего все большее количество частных посредников. Поскольку приватизация государства в этом случае не означает наступления господства частнопредпринимательских интересов и первенства экономической логики, то это означает, что она действительно соответствует изменению отношений между общественным и частным и между экономикой и политикой.

Все эти обстоятельства подталкивают лидеров африканских стран к очередному пересмотру роли государства в экономике, но на этот раз в сторону усиления его позиций в области управления ресурсами и социальной сферой, совершенствования условий для развития бизнеса. А разворачивающийся с 2008 г. мировой экономический кризис способствует очередной смене парадигмы государства, которое вновь принимает на себя обязанности по поддержанию национальной экономической системы.