Проведение саммита Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества - АТЭС во Владивостоке и председательство России в этой организации в 2012 году заметно усилили интерес к изучению интеграционных процессов в Азиатско-Тихоокеанском регионе - АТР и способствовали появлению в отечественной научной литературе интересных и оригинальных исследований, посвящённых развитию упомянутых процессов и оценке перспектив их развития. Главное место в них уделено, естественно анализу истории, современного состояния и будущего АТЭС, однако А. Н. Федоровским впервые была предпринята попытка оценить потенциал иного "переговорного механизма увязки внешнеэкономических интересов стран региона" - Транстихоокеанского партнёрства - ТТП, новой переговорной платформы, в немалой мере конкурирующей с АТЭС. 

Представляется что, возникновение этой платформы вполне естественно, и, с одной стороны, представляет собой, как и АТЭС, попытку реализовать идею трансрегионализма в новой форме, а с другой это свидетельство насущной потребности большинства стран АТР ускорить и придать реально ощутимые формы интеграционным процессам в регионе на фоне вяло текущего переговорного процесса в рамках ВТО. Прошло уже почти два десятилетия с заключения последнего крупного и многостороннего торгового соглашения в 1993 г., самый длинный разрыв со времён зарождения системы ГАТТ/ВТО в 1948 г.

В значительной мере поэтому в АТР деятельность в области выработки правил торговли сместилась в сторону двусторонних и региональных соглашений. Так, например, на момент заключения Уругвайских соглашений, существовало три действующих торговых соглашения между странами-членами АТЭС, тогда как сегодня существует свыше тридцати соглашений и ещё больше разрабатывается. Этот сдвиг обусловлен наличием множественных движущих сил и, скорее всего, будет и впредь развиваться.

Эта тенденция в АТР нашла наиболее яркое отражение в двух крупномасштабных и противоречивых переговорных инициативах: Первая из них, которую можно условно назвать "Азиатским путём", характеризуется тем, что переговоры в её рамках в рамках АСЕАН или по инициативе и при активном участии стран-членов этой организации. Вторая - Транстихоокеанское партнёрств - ТТП, которое включает в себя, помимо ряда азиатских стран и США. Азиатский путь призван углубить экономические отношения между экономиками стран Азии, однако оно также рассматривается как усилия по снижению исторически большой роли США в Азии. ТТП призвано обеспечить укрепление связей между Азией и Американским континентом и создать новую модель ведения международной торговли, однако нередко его характеризуют, в частности, китайские эксперты, и как "американские усилия по окружению Китая".

Каковы общие черты и отличия обеих инициатив? В какой степени они могут ускорить достижение главной цели, провозглашённой лидерами стран-членов АТЭС, формирование к 2020 году Зоны свободной торговли Азиатско-Тихоокеанского региона, ЗСТ АТР - The Free Trade Area of the Asia Pacific, FTAAP? Ответы на эти вопросы явно не будут однозначными, однако наверняка важными для АТР, наиболее перспективного региона мира с точки зрения долгосрочного экономического роста. Международные потоки товаров, услуг, капитала, технологий и кадров в АТР составляют две трети, или даже более от всех этих глобальных потоков, если не учитывать внутриевропейские потоки.

Очевидно также и то, что фактическая интеграция в масштабах всего АТР могла бы принести куда более значимые выгоды, чем те, что ожидаются в результате завершения Дохийского раунда торговых переговоров в рамках ВТО. Напротив, возникновение или обострение сколько-нибудь масштабного конфликта в экономической сфере в АТР нанесёт огромный ущерб экономическим и политическим перспективам всего мира.

Перспективы создания зоны свободной торговли АТР
Азиатско-тихоокеанская торговля важна, потому что она огромна, носит инновационный характер и весьма динамично развивается. Либеральная среда глобальной торговли стимулировала развитие Азии, произведя огромные потоки товаров и услуг в пределах Азии и между развитыми экономиками всего мира. Производственные сети региона, в свою очередь, задали новые стандарты эффективности промышленного производства. Все эти связи станут ещё более важными в будущем, поскольку доля Азиатско-Тихоокеанского региона в глобальной экономике растёт. Учитывая роль региона в мировой экономике, нет ничего удивительного в том, что развитие торговых переговоров смещается от глобальных форумов в пользу соглашений в пределах Азиатско-Тихоокеанского региона.

Из 14,3 трлн. долл. глобальной торговли в 2010 г. 4,7 трлн. долл. пришлось на страны АТЭС, выступавшие как в качестве экспортёра, так и импортёра, а также сразу в обеих ипостасях. В структуре торговли зоны АТР внутрирегиональная торговля составила примерно половину, или 4,9 трлн. долл. Эта торговля далее разделяется на торговлю в пределах Северной и Южной Америки 1 трлн. долл., в пределах Азии и Океании 2,3 трлн. долл., а также на транстихоокеанскую торговлю 1,6 трлн. долл. Эти цифры свидетельствуют о масштабе интеграции Азиатско-Тихоокеанского региона и её важности для глобальной экономики.

Кроме того, торговля в Азиатско-Тихоокеанском регионе весьма динамична. Регион характеризуется значительным разнообразием в распределении ресурсов и уровне развития, что позволяет странам пользоваться значительными возможностями для роста, обусловленными этими различиями. Торговля позволила богатым рабочей силой и бедным ресурсами странам обменивать промышленную продукцию на сырьё; развитым и быстроразвивающимся экономикам обмениваться высокотехнологичными и трудоёмкими продуктами и услугами; а быстроразвивающимся странам совершить прорыв в новые отрасли, начав передачу старых отраслей новым "восходящим звёздам". Вьетнам и Китай стали двумя последними азиатскими странами, вступившими в ВТО; пришлось пойти на значительные уступки, и обе эти страны значительно выиграли от этого.

Торговые потоки, скорее всего, останутся весьма динамичными и в будущем; в следующие пятнадцать лет регион АТЭС, как ожидается, ещё больше увеличит свою долю в мировом ВВП, с 53% до 56%. На долю Северной и Южной Америки, которая сейчас обеспечивает 54% регионального ВВП, к 2030 г. придётся лишь 45%. Между тем, правила, которые регулируют жизненно важные торговые связи между странами АТР, становятся всё более изношенными. После десятилетия работы Дохийская повестка развития - Doha Development Agenda терпит крах. Соглашение должно было быть заключено к 2007 г. в рамках ускоренного переговорного процесса под руководством США, а затем к середине 2011 г., чтобы избежать воздействия политики избирательного цикла в США и других странах. Эти и многие другие сроки были нарушены. В 2011 г. даже скромные усилия по достижению ряда второстепенных договорённостей, соглашений о рыночном доступе для наименее развитых экономик, поддержке экологичных товаров и услуг, а также поддержке торговли провалились. В ответ между многими странами мира, в том числе между странами АТР были подписаны двусторонние и многосторонние, региональные соглашения о создании зон свободной торговли.

Среди экономик АТЭС до 2000 г. существовало лишь четыре крупных соглашения: Зона свободной торговли АСЕАН, Зона свободной торговли Канада-США, Североамериканская зона свободной торговли, Соглашение о более тесных экономических отношениях между Австралией и Новой Зеландией. Сегодня насчитывается 34 подобных соглашения, и ещё больше находится в стадии обсуждения.

Вплоть до 2004 г. все новые региональные соглашения среди стран АТЭС предполагали создание региональных групп или пар стран, в том числе и соглашения с участием АСЕАН. Примерно две трети торговли в Азиатско-Тихоокеанском регионе действительно происходит в пределах субрегионов, таких как Северная и Южная Америка или Азия. Не удивительно, что первая волна торговых соглашений в регионе была нацелена на эти отношения.

Тем не менее остающаяся одна треть азиатско-тихоокеанской торговли, предполагающей пересечение океана, включает в себя особенно важные виды торговли - те связи, которые позволяют обеспечивать обмен между странами, существенно отличающимися в уровне развития, обеспеченности ресурсами, технологиях и показателями капиталовооружённости труда. Последняя волна торговых соглашений в Азиатско-Тихоокеанском регионе, начавшая подниматься в середине 2000-х гг., была сфокусирована исключительно на трансокеанских торговых потоках, между крупнейшими восточным и западным субрегионами АТР.

Поскольку региональные торговые соглашения начали заполнять вакуум, образовавшийся в результате стагнации глобальных переговоров, они создали новые возможности и источники неопределённости для азиатско-тихоокеанской торговли. Более целостная и комплексная региональная или глобальная система могла бы предложить существенные выгоды сторонам, и любой из упомянутых выше путей, в принципе, мог бы привести к подобной более глубокой интеграции.

Однако определение того, смогут ли, и как именно, "азиатский" и складывающийся в последнее время "транстихоокеанский" пути интеграции обеспечить основу для действительно целостной системы региональной торговли остаётся непростой задачей как для научного сообщества, так или для политико-дипломатических кругов стран АТР.

Специфика "азиатского" и "транстихоокеанского" путей интеграции
С 2007 г. лидеры АТЭС неоднократно отмечали выгоды системы торговли, включающей весь Азиатско-Тихоокеанский регион, признавая, что как "азиатский", так и "транстихоокеанский" переговорный процессы могли бы стать возможными путями построения этой системы. При этом ведётся много споров относительно целей каждого из этих путей, а также о том, какова желательная скорость и ограничения их прогресса. Действительно, некоторые наблюдатели даже предположили, что эти пути с большей вероятностью приведут к расколу региона, нежели к его интеграции. В целом это естественно, ибо оба пути интеграции зародились в различных политических контекстах, в результате чего были избраны различные подходы к интеграции. Тем не менее, представляется, что оба этих пути в фундаментальном плане взаимозависимы. Они уже начали влиять друг на друга. Параллельный прогресс по обоим направлениям и их взаимодействие, скорее всего, будет яркой приметой развития системы региональной торговли в течение некоторого времени.

Современные институты торговли в АТР основаны, как это ни удивительно, на инициативах Ассоциации стран Юго-Восточной Азии -  АСЕАН, а не на связях между гигантскими экономиками стран Северо-Восточной Азии. Эта особенность накладывает заметный отпечаток на "азиатский" путь интеграции, который в настоящее время демонстрирует неплохие результаты, главным образом потому, что Китай играет центральную роль в экономике региона. Появившись в 1967 г. как политический институт, АСЕАН обратила своё внимание на экономику после 1977 г., сфокусировавшись на преференциальных торговых соглашениях и совместных промышленных проектах.

С той поры экономика стала доминирующей сферой интересов ассоциации. АСЕАН проделала впечатляющую работу, создав сеть соглашений о свободной торговле в регионе и за его пределами, а также создав площадку для проведения регулярных региональных саммитов. Эта центральная роль была радикально усилена благодаря соглашению о свободной торговле, которое инициировал Китай в 2002 г., что привело к подписанию соглашения о свободной торговле между всеми членами АСЕАН и Китаем в 2010 г. Китайская инициатива была вскоре дополнена аналогичными соглашениями с Японией и Кореей, а затем и соглашениями "АСЕАН плюс один" с Индией, Австралией и Новой Зеландией. Сейчас также идут переговоры с Европейским Союзом.

Учитывая резкий рост количества региональных соглашений о свободной торговле, увеличился и интерес к более широким региональным соглашениям, призванным использовать преимущества более масштабных экономических зон и распутать клубок противоречий существующих соглашений, включая 180 двусторонних соглашений между различными азиатскими экономиками.

Между тем, АСЕАН учредила в 2005 г. Восточноазиатский саммит - ВАС, включив в него Австралию, Новую Зеландию и Индию, тем самым дав ответ на обеспокоенность по поводу того, что в этом диалоге слишком сильно доминирует Китай. На встрече ВАС в 2007 г. Япония предложила создать соглашение о свободной торговле, включающее эту расширенную группу - Всеобъемлющее экономическое партнёрство Восточной Азии - Comprehensive Economic Partnership of East Asia, CEPEA.

Соглашения о свободной торговле связывают сегодня АСЕАН со всеми шестью партнёрами в рамках EAFTA и CEPEA, однако соглашение о свободной торговле между Китаем, Японией и Кореей остаётся эфемерным. Эти три страны играют решающую роль в создании любого регионального института, однако сотрудничество между ними, как показывает опыт, является весьма труднодостижимым делом. Предпринимаются серьёзные попытки преодолеть эти разрывы, возможно, обусловленные комплексным давлением соглашения ТТП.

В 2008 г. лидеры трёх стран начали проводить ежегодные встречи вне саммита АСЕАН+3, и в 2011 г. завершили ускоренное исследование осуществимости трёхстороннего соглашения о свободной торговле, переговоры по которому начались в мае 2012 г. Они также планируют подписать трёхстороннее соглашение по инвестициям. Параллельно с этими инициативами Китай и Корея провели двусторонние переговоры. Китай и Япония достигли перемирия в вопросе о своих альтернативных взглядах на региональные соглашения, сойдясь в том, что можно параллельно развивать модели АСЕАН+3 и АСЕАН+6.

На саммите АСЕАН на Бали в 2011 г. они также совместно предложили создать несколько рабочих групп, которые бы сформировали контуры диалога, и АСЕАН приняла некоторые их предложения. Однако АСЕАН, в свою очередь, добавила модель региональной интеграции, основанную на модели АСЕАН++, которая предполагает гармонизацию существующих соглашений и позволение другим странам присоединиться к ним. Возможно, это реакция на намерения сделать ТТП в качестве образца региональных соглашений; АСЕАН намерена добиться, чтобы будущая интеграция оставалась "АСЕАНоцентричной".

Комплексное региональное соглашение ещё должно быть заключено. Существующие торговые соглашения в Азии, при всех своих различиях, оставались относительно мелкими и не включали в себя торговлю между крупнейшими экономиками региона. Многие экономические исследования показывают, что более строгое соглашение, включающее и экономики Северо-Восточной Азии, могло бы принести куда более ощутимые результаты, недели более скромные соглашения. Тем не менее, прогресс в этом направлении обуславливается исключениями, скромными уступками "за пределами" регуляторных вопросов, а также относительно слабыми положениями в вопросах труда и защиты окружающей среды.

Современное видение азиатско-тихоокеанской или транстихоокеанской экономической интеграции также уходит своими корнями в 1960-е гг. В 1968 г экономисты со всего Азиатско-Тихоокеанского региона основали Тихоокеанский форум торговли и развития - Pacific Trade and Development Forum, PAFTAD, который начал проводить конференции по вопросам либерализации торговли в Тихоокеанском регионе. PAFTAD со временем способствовал появлению квазиправительственного Тихоокеанского совета экономического сотрудничества - Pacific Economic Cooperation Council, PECC в 1980 г.

Усилия PECC, в свою очередь, помогли сформировать основание для официального форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества - АТЭС. После провала инициативы "Ранней добровольной секторальной либерализации" в 1998 г., АТЭС создал операционную модель, основанную на необязывающих стороны подходах, сфокусированных на поддержке торговли и инвестиций. Однако АТЭС стала поощрять "поисковые" инициативы в субгруппах АТЭС, которые привели к появлению соглашений без полного консенсуса всех сторон.

Одной из подобных инициатив, хотя и не признанной официально как поисковая инициатива АТЭС стало высококачественное торговое соглашение о Транстихоокеанском стратегическом экономическом партнёрстве, обычно называемое "соглашением Р4", или "четырёхсторонним соглашением", подписанное Брунеем, Чили, Новой Зеландией и Сингапуром в 2005 г. Оно стало ядром для нынешних переговоров по ТТП.

Сторонясь подобных переговоров, АТЭС также стимулировала работу по созданию общерегиональной зоны свободной торговли, частично призванной ускорить реализацию своих "Богорских целей 1994 г." в области свободной торговли и инвестиций в регионе. В 2006 г. Деловой консультационный совет АТЭС формально предложил программу действий по созданию Зоны свободной торговли Азиатско-Тихоокеанского региона - FTAAP. Эта концепция затем появлялась в нескольких декларациях лидеров стран-участников АТЭС, начиная с 2007 г. В декларации лидеров 2010 года официально признаётся EAFTA, CEPEA и ТПП как возможные пути к построению FTAAP.

Переговоры по ТТП получили новый стимул благодаря решению администрации президента США Джорджа Буша вступить в переговоры с членами "четырёхстороннего соглашения" в феврале 2008 г. Позднее в 2008 г. Австралия, Перу и Вьетнам также объявили о своём намерении принять участие в этом переговорном процессе. Темпы активности по этому направлению заметно ускорились в 2009 г., когда Обама сделал ТТП центральным элементом своей новой торговой политики.

Малайзия присоединилась к переговорам в октябре 2010 г., и на саммите АТЭС в 2011 г. переговорщики определили основные параметры соглашения. Канада, Япония и Мексика также затем выразили своё намерение присоединиться. Таким образом, по меньшей мере девять, а возможно и тринадцать экономик, ожидается, что в какой-то момент присоединится и Корея сегодня могут быть включены в это соглашение.

Внутренняя политика в США может создать серьёзное препятствие на пути формирования ТТП, поскольку президент США больше не имеет полномочий "ускоренного" проведения торговых соглашений через Конгресс. Тем не менее, соглашение, заключённое сходно мыслящими и открытыми экономиками, всё ещё имеет оправданные шансы на успех. Несмотря на глубокие политические разногласия, Конгресс одобрил соглашения о свободной торговле с Колумбией, Кореей и Панамой, и существует существенная поддержка со стороны бизнеса и обеих партий в отношении ТТП.

Что наиболее важно, это соглашение должно способствовать реализации стратегической цели углубления связи США с Азией. Выступая перед австралийским парламентом, Обама заявил, что "будучи наиболее быстрорастущим регионом и домом для более чем половины глобальной экономики Азиатско-Тихоокеанский регион играет критически важную роль в достижении моего наивысшего приоритета: создания рабочих мест и возможностей для американского народа".

Достижение этой цели, усложнённое увеличением числа участников переговоров, является весьма сложной задачей. Каждый раунд переговоров по планируемому Соглашению о создании Транстихоокеанского партнёрства предполагает участие 400 с лишним переговорщиков, и в период с марта 2010 г. по ноябрь 2011 г., саммит АТЭС в Гонолулу состоялось уже девять раундов. Ещё три раунда запланированы на 2012 г. Премьер-министр Малайзии Разак в начале 2012 года заявлял, что участники переговорного процесса намерены завершить подготовку текста Соглашения к июлю, однако в свете остающихся нерешёнными проблем эти сроки оказались соблюсти не удалось.

ТТП также могло бы стать прорывом в деле консолидации существующих торговых соглашений, существует четырнадцать двусторонних или региональных соглашений с участием стран, участвующих в переговорах по ТТП. В отсутствие сильных региональных или глобальных инициатив, это многообразие соглашений породило сложный клубок противоречий в правилах и регулировании торговли в Азии.

Очень важно, чтобы ТТП унифицировало правила определения страны происхождения товаров в регионе, разрешив накопление стоимости в странах-членах ТТП. Несовпадающие друг с другом правила определения страны происхождения являются особенно проблематичным компонентом существующих торговых соглашений, поскольку они порождают дополнительные издержки на их выполнение и создают стимулы в пользу снижения, а не повышения экономических результатов.

Что наиболее важно, ТТП могло бы поддержать силу транстихоокеанских связей. Большинство новых соглашений о свободной торговле исключают США и могут привести к перенаправлению идущих туда торговых и инвестиционных потоков, тем самым подточив со временем поддержку транстихоокеанской торговли в США. Так, например, из восьми стран, в настоящее время участвующих в переговорах по ТТП, семь уже имеют соглашения о свободной торговле с Китаем, а шесть с Японией. Содействие в укреплении транстихоокеанской интеграции может предотвратить появление "линии раскола по центру Тихого океана".

Соперничество двух моделей
Оба представленных пути интеграции имеют различия по членству и охвату затрагиваемых проблем. Азиатский путь исключает США и другие страны Американского континента, тогда как модель ТТП исключает Китай и некоторые другие экономики Азии, по крайней мере, на настоящий момент. Некоторые китайские наблюдатели жаловались, что Китаю не предложили принять участие в ТТП; США ответили на это заявлением, что приветствуют любую страну, готовую подписать соглашение ТТП. Правительства обеих стран понимают, что ТТП, скорее всего, будет содержать в себе положения, которые Китай на настоящий момент считает неприемлемыми.

Примирение обоих путей интеграции явно будет оставлено на будущее. "Азиатские" соглашения обычно предусматривают постепенную либерализацию, тогда как ТТП призвано создать комплексную, ориентированную на будущее модель интеграции. "Азиатские" соглашения задуманы с меньшим уровнем вмешательства в дела стран, "путь АСЕАН" делает акцент на консультациях и консенсусе, соответствуя общей политической приверженности к невмешательству.

На практике это означало, что "азиатские" соглашения содержали в себе больше исключений и были склонны учитывать нежелание стран, особенно таких крупных как Китай или Индонезия уступать политическому давлению, связанному с некоторыми аспектами их внутренней политики. Путь ТТП, напротив, предусматривает соблюдение чётко определённых обязательств во многих сферах экономической активности, включая "трансграничное" регулирование, которое ограничивает международную коммерческую деятельность, хотя для некоторых стран может быть разрешён длительный переходный период.

Упомянутые модели, скорее всего, будут содержать в разной степени противоположные подходы в трёх блоках. Первый из подобных блоков, касающийся доступа на рынки для товаров, скорее всего, будет решаться аналогичными способами, хотя и с различным уровнем терпимости к исключениям из правил в рамках обоих моделей. Второй блок вопросов, охватывающий инвестиций, услуг и сопутствующих правил, обеспечит больший контраст в подходах. Решения по третьему блоку, где будут затрагиваться политические моменты, могут нести в себе существенные различия на бумаге и в большей или меньшей степени просто игнорироваться на практике.

Вопросы, касающиеся доступа товаров на рынок, в первую очередь, тарифные и нетарифные барьеры обычно представляют наибольший интерес для быстроразвивающихся экономик, а также для тех стран, что специализируются на "чувствительных" сырьевых товарах, особенно на сельскохозяйственной продукции. "Транстихоокеанский" путь интеграции, скорее всего, будет включать в себя попытку обеспечить комплексный доступ на рынки, в том числе и в таких чувствительных секторах, как трудоёмкие отрасли и сельское хозяйство.

Будут ли эти амбиции реализованы, покажет будущее; как Япония рис, так и Канада молочные продукты имеют весьма высоко политизированные барьеры, которые могут потребовать особого обращения. "Азиатский" путь, напротив, разрешает больше исключений в действительности, одним из наиболее привлекательных моментов азиатского пути интеграции для Японии и Кореи стал тот факт, что он не требует политических жертвоприношений, ожидаемых в рамках ТТП. Тем не менее, промышленные производители из трудоёмких отраслей из Юго-Восточной Азии станут сильным источником обеспокоенности с углублением "азиатских" соглашений в будущем.

Второй блок проблем касается конкурентных секторов развитых экономик, сферы услуг, технологического сектора, а также инвестиций, а также связанных с ними правил конкуренции, правительственных закупок и защиты интеллектуальной собственности. Эти темы должны привносить более значимые различия в оба подхода к интеграции, поскольку они сильно поддерживаются США в рамках модели ТТП. Многие из итоговых положений будут весьма спорными, поскольку другие экономики даже те, что находятся на высоком уровне развития часто являются импортёрами соответствующих продуктов и услуг. Неправительственные группы также будут играть более значимую роль, поскольку они стремятся избежать введения каких-либо международных правил, которые могут ограничить их способность влиять на внутреннее регулирование.

И, наконец, третий блок вопросов охватывает политические цели, которые проявляются в соглашениях с целью их приспособления к внутренней политике. Некоторые экономисты активно выступают против этих "неэкономических" положений, однако на практике они не представляются источниками серьёзных экономических перекосов. Вопросы, интересующие развитые страны, касаются трудовых прав и защиты окружающей среды, что обычно отражается в соглашениях в виде требований к странам принимать международные конвенции и разрабатывать соответствующие механизмы их реализации. В настоящее время в рамках переговорной платформы ТТП ведётся дискуссия о введении требуемых международных стандартов.

Развивающиеся экономики в большей степени заинтересованы в сотрудничестве в сфере культуры и науки, доступа к технологиям, а также в повышении мобильности рабочей силы. Эта заинтересованность проявляется зачастую в различных проектах сотрудничества и программах обмена. Таким образом, хотя "азиатский" путь интеграции и ТТП в значительной мере содержат различные политические положения, противоречащие общим ожиданиям, эти вопросы едва ли должны определить наибольшие расхождения между ними.

Эти различия между подходами к интеграции отражают политические подходы и структурные проблемы, стоящие пред экономиками соответствующих экономик-участников соглашений. "Азиатские" соглашения стремятся сохранить "политическое пространство", тогда как транстихоокеанские соглашения под влиянием США и других развитых стран акцентируют внимание на доступе на рынки для продвинутых секторов экономики, а также на положениях, призванных удовлетворить пункты повестки дня их противоречивой внутренней политики.

Взаимодействие двух путей интеграции
"Азиатский" и "Транстихоокеанский" пути интеграции, представляя собой системы экономических связей, являются взаимозависимыми. Каждый из них может влиять друг на друга, демонстрируя более быстрый прогресс, привлекая большее количество членов, либо принимая более эффективные положения. Они также, скорее всего, будут конкурировать за признание и легитимность на международной политической арене.

Конкуренция между переговорными процессами в области региональной торговли давно рассматривается как благоприятное явление, однако теоретические выводы являются довольно противоречивыми: хотя усиление либерализации является одним из конечных результатов этой конкуренции, другим может стать складывание двух противоборствующих протекционистских блоков.

На практике, текущее распространение региональных и двусторонних переговоров приводит к появлению многочисленных, зачастую перекрывающих друг друга, соглашений, что судя по всему, не ведёт к раздвоенному результату. Это может привести к неэффективности из-за путаницы правил, однако едва ли предвещает складывание антагонистически разделившейся системы торговли. Азиатско-тихоокеанские соглашения иллюстрируют эти тенденции; большинство экономик региона, скорее всего, примут участие в реализации обеих моделей интеграции.

Даже на ранних стадиях наличие двух путей стимулирует их взаимный прогресс. ТТП, судя по всему, оказалось мотивировано соглашениями в рамках азиатского пути интеграции, которые исключали США. ТТП, в свою очередь, вынудило Китай предпринять более энергичные усилия и ускорить переговоры в отношении соглашения о свободной торговле между Китаем, Японией и Кореей.

Вслед за заявлением, сделанным в Гонолулу, о том, что Канада, Япония и Мексика начали консультации о присоединении к ТТП, быстро последовали заявления об ожидающемся инвестиционном соглашении между этими тремя странами. Инициатива АСЕАН++. в свою очередь, стала реакцией АСЕАН на модель ТТП. США могут искать дополнительных партнёров для участия в ТТП, в том числе и среди других стран Юго-Восточной Азии, даже если это значительно усложнит переговорный процесс.

Соглашения в рамках двух путей интеграции также представляются сближающимися по своему содержанию. Последние торговые соглашения в рамках азиатского или транстихоокеанского путей интеграции содержат в себе больше сходных положений, чем более ранние аналоги, и обе группы соглашений расширились, охватив больше областей сходными положениями. Порой просто ради экономии усилий авторы соглашений заимствуют положения из аналогичных соглашений.

Действительно, одной из наиболее важных выгод эффективного торгового соглашения является то обстоятельство, что оно может послужить моделью для последующих инициатив. Тем не менее, некоторые наблюдатели рассматривают два пути интеграции как фундаментально отличные друг от друга, разработанные Китаем и США как орудия, направленные против соперника. Конкуренция между двумя путями интеграции, судя по всему, поощряет нагнетание риторики вокруг этого процесса, что приводит к возрождению терминологии времён "холодной войны" с такими словами как "окружение" и "сдерживание", а некоторые даже называют ТТП "экономической войной в Азиатско-Тихоокеанском регионе".

В США Критики ограниченных Азией соглашений предупреждают о попытках выжать Соединённые Штаты с азиатских рынков и утвердить гегемонию Китая в Азии. Назойливые упоминания о торговой войне являются привычным делом для обеих сторон. Подобные апокалипсические заявления естественным образом привлекают значительное внимание СМИ, усиливаясь в рамках преимущественно не связанных с вопросами торговли политических дебатах в странах, вовлечённых или затрагиваемых переговорами.

Эта напряжённость усилилась в результате слабого восстановления после глобального финансового кризиса, поскольку правительства предпочитают возлагать на внешние стороны вину за внутренние проблемы, будь это безработица в США или инфляция в Китае и выступают за политические изменения за рубежом в качестве решений внутренних проблем, укрепление курса юаня в Китае или увеличение показателя сбережений в США.

В США ТТП, таким образом, стало стратегией увеличения американского экспорта и борьбы с торговыми практиками, воспринимаемыми американскими производителями несправедливыми. Подобная риторика типична для политических кампаний, в 2008 г. Хилари Клинтон и Барак Обама направили послания торговым партнёрам послания, в которых пояснили, что их публичные нападки на Североамериканское соглашение о свободе торговли-НАФТА не следует принимать слишком всерьёз. Подобные противоречия являются неизбежным явлением в торговой политике и должны приниматься спокойно.

Предварительные оценки опыта реализации двух путей интеграции
Эмпирические оценки эффектов обоих путей интеграции предлагают на удивление простые и позитивные выводы.Результаты, приведённые ниже, свидетельствуют, что каждый из путей обеспечит значительные выгоды для существующих членов и потенциальных новых участников, и конкуренция, скорее всего, приведёт к расширению и прогрессу по каждому из направлений.

При этом авторы соответствующего исследования, учёные известного американского Центра Восток-Запад в Гонолулу, предполагают, что с набором темпов интеграции по обоим направлениям, эти процессы будут создавать стимулы для консолидации.

Авторы смоделировали "азиатский" и "транстихоокеанский" пути интеграции, предполагая быстрый прогресс по каждому направлению, чтобы построить симуляции, которые отражают противоречащие друг другу результаты реализации различных стратегий. Ускоренный график делает возможным обеспечить учёт полных результатов этих соглашений в оправданно короткий период времени до 2025 г.

Как и в случае с большинством симуляционных исследований, целью в данном случае было не проектирование будущего, а, скорее, поиск ответов на вопросы "что если" касательно последствий реализации избранной политики. В соответствии с этой моделируемой стратегией, авторы предполагают получение ранних результатов в рамках каждого из путей интеграции: достижение к 2012 г. соглашения между Китаем, Японией и Кореей в рамках азиатского пути и соглашения ТТП9 в рамках пути ТТП, с практической реализацией обоих этих результатов к 2015 г.

Предполагается, что к 2015 г. прогресс по обоим направлениям приведёт к достижению соглашений АСЕАН+3 и ТТП13, которые будут реализованы к 2020 г. И, наконец, итогом развития этих процессов должно стать заключение к 2020 г. общерегионального соглашения о создании Зоны свободной торговли Азиатско-Тихоокеанского региона, эта целевая дата реально предусмотрена лидерами АТЭС, которое должно быть реализовано к 2025 г.

Эмпирические итоги подтверждают ценность интеграции Азиатско-Тихоокеанского региона в пределах обоих направлений переговорного процесса. Аналитики Центра Восток-Запад выделили четыре основных результата.

Во-первых, интеграция Азиатско-Тихоокеанского региона обещает значительные выгоды. Рост дохода, связанный с либерализацией, скорее всего, превысит 1 трлн. долл., или примерно 1,5% мирового ВВП к 2025 г. Азиатско-тихоокеанские соглашения представляют собой проект масштаба Дохийского раунда переговоров. Эти масштабные выгоды отражают тот факт, что даже хотя регион обеспечивает лишь часть мировой торговли, сценарии, предусмотренные в рамках данного исследования, предлагают столь значительную либерализацию, что они могут привнести большую ценность, нежели это возможно в рамках таких глобальных соглашений как Дохийское, пусть даже и просто за счёт придания новых сил глобальным переговорам.

Во-вторых, выгоды увеличиваются соразмерно масштабу и амбициям проекта интеграции. С расширением ТТП с девяти стран-членов до тринадцати, через включение Канады, Японии, Кореи и Мексики, общий объём выгод должен вырасти с 16 млрд. долл. в 2015 г. до 104 млрд. долл. в 2025 г. В рамках азиатского пути интеграции авторы исследования выявляют сходные экономические стимулы движения от трёхстороннего соглашения между Китаем, Японией и Кореей до блока EAFTA с тринадцатью членами.

Этот путь принесёт выгоды, оцениваемые в 44 млрд. долл. в 2015 г. и до 215 млрд. долл. к 2025 г., что выше предполагаемых выгод в рамках ТТП, поскольку изначальные барьеры на пути торговли, особенно между тремя крупнейшими экономиками региона оказываются относительно высокими; напротив, значительная часть торговли между странами ТТП уже охвачена эфффективными торговыми соглашениями.

В-третьих, хотя практически все экономики будут в выигрыше в рамках реализации любого из сценариев, страны, которые систематически будут в выигрыше - это маленькие страны, изначально защищённые высокими барьерами и участвующие с ранних стадий в рамках каждого из путей интеграции. Принимая участие в обоих процессах, Вьетнам, например, окажется в особенно выгодной позиции, заполучив те отрасли, которые Китай оставляет позади, переходя к более высокотехнологическому этапу развития. Однако и такие экономики, как Малайзия и Перу, также получат значительные выгоды. В абсолютном выражении, разумеется, главными выгодоприобретателями неминуемо окажутся самые крупные экономики региона, а именно Китай, США и Япония.

В-четвёртых, выгоды, связанные с двумя путями интеграции, будут образовываться в результате создания новых торговых связей, более глубокой интеграции, ставшей возможной благодаря снижению барьеров, вместо переориентирования существующих торговых потоков на новые направления, которое бы обеспечивалось за счёт тех стран, которые не пользуются преференциями участников соглашения. Так, например, Европа также выиграет от формирования ЗСТ АТР, преимущественно благодаря повышению эффективности производства, поскольку углубление интеграции АТР улучшит условия торговли Европы со странами региона.

Стратегические проявления. Результаты эмпирического исследования позволяют предположить, что оба пути интеграции являются комплексной "игрой" - они представляют собой несколько этапов и типов стратегического взаимодействия между экономиками Азиатско-Тихоокеанского региона.

На ранних этапах - ТТП9 и соглашение КЯК - выгоды будут зависеть, в значительной степени, от преференциального доступа на рынки США и Китая соответственно, принося существенные выгоды более мелким странам, Вьетнаму, Малайзии и Перу в случае с ТТП и Корее в случае с КЯК. Китая и США выиграют лишь незначительно на раннем этапе; их поддержка соответствующих соглашений будет мотивирована более долгосрочными расчётами и теми выгодами, которые они намерены достичь в этом "соревновании моделей".

На среднем этапе процесса соглашения будут расширены до EAFTA и ТТП13 соответственно, и интеграция распространится на несколько крупных экономик в рамках каждого из путей. Выгоды интеграции расширятся соответствующим образом, в том числе и выгоды для Китая и США. Динамизм двух систем торговли может значительно усилить их интеграционные усилия. Страны, которые присоединяются к обоим путям, выиграют в наибольшей степени. Бруней, Япония, Корея, Малайзия, Сингапур и Вьетнам будут вовлечены в оба процесса интеграции с самого раннего этапа, тогда как Индонезия, Филиппины и Таиланд могут присоединиться к ним несколько позже. Конкуренция между двумя путями интеграции могла бы помочь обеспечить их участие.

К завершению этой средней стадии к 2020 г. в рамках обоих предположений многие экономики АТР будут иметь преференциальный доступ на большинство азиатско-тихоокеанских рынков. Так, например, находясь в этой привилегированной позиции, Япония и Корея получат выгоды, равные соответственно 91% и 90% своих общих потенциальных доходов от складывания всеобъемлющей общерегиональной системы свободной торговли.

На финальном этапе Китай и США окажутся в числе тех немногих экономик, которые будут лишены преференциального доступа на оба этих обширных рынка. Для них главным призом станет консолидированное соглашение. Достижение консолидированного соглашения, скажем, через десять лет, обеспечит более весомые выгоды обеим странам при более низких издержках для обеих стран по сравнению с сегодняшним уровнем.

К тому времени китайский доход на душу населения станет вдвое выше сегодняшнего уровня, и Китай должен будет интересоваться определёнными строгими положениями модели ТТП. Обе стороны к тому времени, возможно, реструктурируют свои экономики. Многоё всё ещё будет зависеть от состояния их политических и экономических отношений, однако обе стороны должны будут найти экономические условия общерегиональной интеграции в форме ЗСТ АТР весьма привлекательными.

Хотя ценность общерегионального соглашения относительно легко продемонстрировать, путь к нему пока остаётся неясным. Свободная торговля на региональном уровне может быть достигнута с помощью любого из двух избранных путей интеграции, в результате должно сформироваться соглашение о создании ЗСТ АТР с характеристиками той модели, которая ляжет в его основу.

Однако на деле это соглашение едва ли будет результатом развития лишь одной из моделей в конце концов, Китай обнаружит весьма затруднительным присоединиться к ТТП в рамках стандартного механизма получения членства, как и для США будет сложно просто присоединиться к соглашению АСЕАН++.

Более вероятным результатом станет новое региональное соглашение, которое охватывает обе группы, либо же, возможно, новый глобальный переговорный процесс, который также будет включать в себя и Европу. Эти различные пути могут определить результаты двумя способами: увеличением или уменьшением вероятности достижения общей интеграции, а также оказанием влияния на модель, используемую в качестве основы для конечного соглашения.

Путь ТТП неразрывно нацелен на ЗСТ АТР в качестве цели, тогда как "азиатские" усилия в области интеграции сфокусированы лишь на азиатских экономиках. Однако это отнюдь не означает, что путь ТТП с большей степенью вероятности приведёт к общерегиональной интеграции. Прогресс по направлению к этой цели может быть замедлен необычайно строгой моделью ТТП; конкуренция между двумя моделями может привести к ужесточению позиций сторон, что сделает компромисс между ними невозможным.

Это обстоятельство делает крайне важным для Китая и США поиск и сотрудничество в сферах потенциального взаимного интереса уже на самых ранних этапах, пусть даже они поддерживают различные пути азиатской и транстихоокеанской интеграции. Дополнительные выгоды, которые будут получены в результате использования "транстихоокеанской" вместо "азиатской" модели для общерегионального соглашения, увеличивают шансы ТТП.

Модель ТТП, скорее всего, потребует более глубоких сокращений тарифных барьеров, более жёсткой дисциплины трансграничных отношений, более активной защиты прав на интеллектуальную собственность, а также больший доступ на рынок для услуг, нежели "азиатская" модель. Она напрямую будет стимулировать экспорт развитых стран, таких как США, однако в процессе интеграции он также увеличит их спрос на импорт и обеспечит рост производительности для всех участников соглашения.

По оценкам специалистов Центра Восток-Запад, выгода участников ЗСТ АТР в случае создания соглашения на основе транстихоокеанской модели составит 969 млрд. долл./год, а на основе азиатской модели 681 млрд. долл./год., более вероятный компромисс будет чем-то средним в результате чего прибыль от интеграции составит 862 млрд. долл. США получат более масштабную часть этих выгод в случае реализации модели ТТП вместо азиатской, то же самое можно сказать и о Китае в случае торжества азиатской модели.

Однако эти различия долей представляются незначительными в сравнении с последствиями для производительности, которые будут иметь место в регионе в целом. Глубина либерализации, а не её детали, будет иметь решающее значение. Соответственно, даже Китай выиграет больше от ЗСТ АТР, реализованного на модели ТТП, нежели от следования по "азиатскому" пути без участия США, хоть эта модель либерализации и принесёт ему меньшую долю в общем объёме доходов.

Последствия интеграции по обоим путям представляются оптимистичными. На ранних стадиях эта интеграция будет выгода малым странам, присоединяющимся к процессу, а также для лидеров обоих моделей, Китая и США, конкурирующих за внимание в регионе. На среднем этапе будут расти выгоды интеграции для всех участников процесса, подхлёстывая темпы региональной интеграции. На завершающем этапе Китай и США столкнутся с сильными стимулами для консолидации обеих путей интеграции или даже начать переговоры о ещё более благоприятствующей всем сторонам глобальной интеграции.

Некоторые выводы
Во-первых, либерализация в рамках азиатского или транстихоокеанского подходов обещает принести существенные выгоды с течением времени, и особенно масштабными они будут в случае итоговой общерегиональной интеграции. Во-вторых, структура обоих путей, скорее всего, будет способствовать ускорению интеграционных процессов, сперва за счёт роста выгодности следования по одному из путей и конкуренции между ними, а затем стимулируя их консолидацию. В-третьих, выгоды от общерегиональной интеграции будут зависеть от масштабности целей и эффективности используемых моделей, и в этом случае модель ТТП обеспечит наибольшую прибыль её участникам.

Главной точкой напряжённости в этих сценариях является выбор между жёсткостью положений и масштабностью регионального охвата. Требовательные положения транстихоокеанской модели должны принести более весомые выгоды, однако они могут затруднить процесс консолидации двух путей интеграции, задавая стандарты, которым многим экономикам будет слишком сложно соответствовать. Принимая этот момент во внимание, лидеры и переговорщики должны будут найти аккуратно выверенный баланс между жёсткостью требований и охватом своих соглашений.

Наибольшим предметом для беспокойства является тот факт, что соперничество между моделями интеграции на раннем этапе может привести к ужесточению позиций и/или росту раздражительности сторон, которые воспрепятствуют дальнейшему сближению. Перед политиками стоит задача следовать сейчас по ограниченному, политически осуществимому пути, удерживая открытой возможность перехода к общерегиональным инициативам.

Определённые политические инициативы могли бы помочь удержать долгосрочную цель общерегиональной либерализации в одном потоке с краткосрочным прогрессом. Переговорщики могут подать важный сигнал, подтвердив конечную цель, построение системы свободной торговли в регионе на основе обоих путей интеграции.

Стороны, продвигающие каждый из путей интеграции, могли бы заверить страны региона, что их модели основаны на этой перспективе включения общих положений в тех случаях. когда это возможно, и внедрения более амбициозных стандартов таким образом, чтобы сделать их доступными для всех потенциальных партнёров в разумные временные рамки. Возможной целью могло бы быть "соглашение десятилетия", включающее в себя положения с соответствующим переходным периодом, которые могут быть приняты всеми экономиками с настроем на реформы до 2020 г., когда лидеры АТЭС запланировали создание ЗСТ АТР = Транстихоокеанской зоны свободной торговли. Многие вопросы, связанные со средне и долгосрочными перспективами создания этой зоны пока остаются неясными.