Согласно официальной информации, в мае 2014 года намечается подписание руководителями России, Белоруссии и Казахстана трехстороннего договора о создании Евразийского экономического союза - ЕАЭС, который сможет начать работу уже в начале 2015 года после ратификации этого документа национальными парламентами. Тем самым будет сделан очередной важный шаг в развитии процесса евразийской интеграции, начальными этапами которого явились формирование вышеуказанными странами Таможенного союза - ТС с 2010 г. и Единого экономического пространства - ЕЭП - с 2012 г.

Именно так и охарактеризовали значение готовящегося договора участники очередного заседания Высшего Евразийского экономического совета, состоявшегося в Москве в декабре 2013 года. Выражая их общее мнение, президент России В.В.Путин подчеркнул, что в результате подписания договора будут определены как международно-правовой статус Евразийского экономического союза, так задачи и механизмы его деятельности, а также зафиксированы базовые принципы евразийского экономического процесса, важнейшими из которых являются приверженность справедливому и взаимовыгодному сотрудничеству на равноправной основе и нацеленность на повышение благосостояния населения стран-участниц этого процесса.

Вместе с тем, если относительно необходимости поддержания позитивной динамики процесса евразийской интеграции и перехода на более высокий ее уровень в результате создания ЕАЭС сколько-нибудь заметных разногласий между странами-участницами не наблюдалось, то при обсуждении профильных направлений будущей деятельности формирующегося союза такие разногласия были вполне очевидны, отражая тем самым различия и в национальных стратегиях этих стран, и в конкретных угрозах и вызовах политическому и экономическому развитию каждой из них, а также в путях и способах их минимизации или устранения. В первую очередь это касалось обсуждения вопросов взаимодействия участников евразийского интеграционного процесса по сугубо экономическим аспектам, включая развитие взаимной торговли, а также кредитно-финансовой, банковской и инвестиционной деятельности.

В частности, итоги первых лет функционирования Таможенного союза и Единого экономического пространства показали, что Белоруссия, сумевшая извлечь определенные выгоды из своего участия в этих интеграционных организациях, стремится не только закрепить, но и развить эти успехи, делая при этом основной акцент в своих предложениях на обеспечении максимальной свободы хозяйственной деятельности в рамках формирующегося Евразийского экономического союза.

Поэтому, с одной стороны, президент страны А.Г.Лукашенко настаивает на необходимости соблюдения неразрывности и преемственности осуществляемых интеграционных мероприятий, подчеркивая, что следует «в полном объеме реализовать договоренности, которые уже были достигнуты при формировании Таможенного союза и ЕЭП, взять из них все лучшее, создать такую правовую систему и структуру будущего союза, которая обеспечит его высокую эффективность».

А с другой стороны Минск рассчитывает на то, что ему удастся за счет активизации торгово-экономического взаимодействия с членами ЕАЭС на выгодных для себя условиях существенно компенсировать значительные потери, которые он несет в отношениях с другими своими внешнеэкономическими партнерами, в особенности со странами Евросоюза.

Стремясь сохранить в этих целях максимальную свободу маневра при осуществлении хозяйственных мероприятий в рамках ЕАЭС, Минск выступает против закрепления в тексте договора о ЕАЭС положений, которые бы налагали на Белоруссию твердые обязательства формировать экономическую политику на единых принципах со своими партнерами по Евразийскому экономическому союзу и выполнять общие для всех решения.

Одновременно, считает А.Г.Лукашенко, к числу первоочередных задач, которые предстоит решить еще на стадии подготовки к подписанию договора о Евразийском экономическом союзе, следует отнести снятие до января 2015 г. всех тарифных и нетарифных ограничений в торговле между участниками евразийской интеграции. Речь, в частности, идет о таких - товарах имеющих, заметим, критически важное значение для экономики Белоруссии, как нефть, газ, нефтепродукты, лекарственные средства и медицинские изделия, автомобили, алкогольная и табачная продукция, торговля которыми, подчеркивает белорусский президент, все еще осуществляется со многими изъятиями и ограничениями.

Не оставляет без внимания необходимость устранения организационных и функциональных недостатков, выявившихся на предыдущих стадиях хозяйственной деятельности Таможенного союза и ЕЭП, и недопущения их повторения в формате Евразийского экономического союза, и руководство Казахстана. Весьма резко по этому поводу выступил Н. Назарбаев на заседании Высшего Евразийского экономического совета в октябре 2013г. в Минске, где он высказал острые критические замечания относительно недостатков действующего таможенного кодекса ТС, негативно влияющих, по его мнению, на торговые интересы Казахстана, как например, на продвижение казахстанских продовольственных товаров, включая мясо и мясопродукты, на российский рынок.

К числу других проблем, которые необходимо решить при создании Евразийского экономического союза, следует, по его мнению, отнести обеспечение свободного транзита электроэнергии, нефти и нефтепродуктов через территорию членов этого интеграционного объединения, а также достижение соглашения между ними по железнодорожным тарифам. В основе этих требований лежит одна из основополагающих идей, которую выдвигал Казахстан еще на начальных стадиях формирования евразийского интеграционного процесса, а именно необходимость создания трансконтинентального транспортного коридора между Восточной Азией и Европой через территорию России, Казахстана и Белоруссии.

Эти и другие вызовы и проблемы экономического характера, с которыми сталкивается Казахстан по мере становления и развития процесса евразийской интеграции, являются предметом серьезного беспокойства в политических и деловых кругах этой страны и, несомненно, влияют на их отношение к перспективам евразийского экономического сотрудничества.

Так, в Казахстане изначально рассчитывали, что участие в Таможенном союзе должно было едва ли не беспрепятственно открыть местным предпринимателям для реализации своей продукции объединенный 160-миллионный рынок трех стран- членов ТС. Вместе с тем в действительности эти надежды не оправдались или оправдались лишь частично. Более того, вопреки ожиданиям Казахстан не только не сумел сохранить, но даже стал уступать свои позиции на объединенном рынке, о чем свидетельствует сокращение его доли во взаимном товарообороте стран-членов ТС с 11,3% в 2011 г. до 9,4% к ноябрю 2013 г.

Причины происходящего разнообразны и диктуются как внутренними, так и внешними факторами. Но, пожалуй, самая важная из них заключается в сохранении - даже на фоне российской и белорусской экономики - сугубо сырьевого характера национального производства и экспорта Казахстана и неспособности, по крайней мере, пока, его преодолеть. Именно поэтому казахстанские предприниматели ожидаемо и проигрывают конкурентную борьбу своим партнерам из России и Белоруссии по ТС и ЕЭП.

Впрочем, проблема эта не нова, и о ней говорили и писали не раз еще с самого начала формирования Таможенного союза. При этом обращалось внимание на то, что, во-первых, создание Таможенного союза как раз и преследует в качестве одной из своих важнейших целей поощрение наиболее конкурентоспособных производителей, независимо от их национальной принадлежности, сокращение на этой основе издержек производства и накладных расходов и, в конечном счете, снижение цен для потребителей. И, во-вторых, отмечалось, что в аргументах критиков Таможенного союза присутствует явное лукавство - ведь и Россия, и Белоруссия, и Казахстан, объявив о намерении вступить в ВТО, вряд ли могут рассчитывать, что по достижении этого рубежа конкуренция местным производителям со стороны, допустим, бизнесменов из США, стран Евросоюза или Японии будет менее жесткой, чем со стороны партнеров из стран-членов ТС.

Сказанное не должно вместе с тем означать пассивного отношения со стороны как национальных контрольных и регулирующих органов стран-членов ТС/ЕЭП, так и Евразийской экономической комиссии - ЕЭК, к угрозе поглощения рыночной стихией интеграционных начинаний на постсоветском пространстве. Нетрудно предсказать в этом случае неизбежный провал всего евразийского проекта. Поэтому его участникам следует самым решительным образом активизировать усилия по принятию и внедрению эффективного механизма регулирования рыночных отношений в рамках создаваемого ЕАЭС.

Важную роль в достижении позитивных результатов на этом направлении может сыграть принятие членами ТС/ЕЭП закона «О конкуренции», в который должны войти все положительные нормы, имеющиеся на данный момент как в их национальных законах о конкуренции, так и в мировой антимонопольной практике.

Упорядочению ведения финансовых операций в рамках Евразийского союза и усилению контроля над ними должно способствовать и намерение участников евразийского интеграционного процесса создать «по истечении некоторого времени с момента начала функционирования ЕАЭС, а именно до 2020 года, единый финансовый рынок трех стран-участниц». Комментируя эти планы, заместитель главы Минэкономразвития РФ А. Лихачев подчеркивает, что в результате предполагается синхронизация нормативной базы трех стран, включая взаимное признание лицензий, выдаваемых коммерческим банкам. Председатель Национального банка Казахстана Г. Марченко также считает, что «необходимо к 2020 г. выстроить схему единого финансового рынка, способного эффективно функционировать, в том числе в части противодействия проблемам, возникающим в период кризиса» и создать единый финансовый орган ЕАЭС.

Иными словами, учредители Евразийского экономического союза планируют проделать весьма значительный объем работы по созданию и принятию целого комплекса законов, которые должны стать общепризнанной правовой основой их эффективного хозяйственного взаимодействия. Следует, однако, учитывать при этом, что создание общей законодательной базы, при всей ее несомненной важности, является лишь отправной точкой в деятельности ЕАЭС.

Вместе с тем, заметим попутно, завышенные ожидания, а то и откровенные требования получения едва ли не немедленных крупных материальных выгод в случае присоединения к евразийскому интеграционному процессу демонстрируют некоторые постсоветские страны, еще только планирующие подобные шаги и не вышедшие за рамки выполнения предварительных условий, дающих им право претендовать на членство в уже созданных - ТС/ЕЭП, или создаваемых - ЕАЭС, интеграционных организациях.

К их числу относится, в частности, Киргизия, руководство которой еще недавно не раз подчеркивало, что вступление в Таможенный союз по существу предрешено и отвечает коренным интересам киргизского народа. Однако в декабре 2013 г. президент Киргизии А. Атамбаев неожиданно предостерег, что участие в этом интеграционном объединении может при определенных условиях угрожать социально-политической стабильности страны.

Одновременно премьер-министр Ж. Сатыбалдиев и министр экономики Т. Сариев выступили с требованиями проведения дополнительных переговоров с Таможенным союзом относительно сохранения действующих в Киргизии таможенных пошлин на длительный переходный период - от 5 до 10 лет, по более чем 1000 товарных позиций, объясняя это необходимостью обеспечения бесперебойного получения продукции, необходимой для внутренних производственных, инвестиционных и потребительских целей. Кроме того, в Киргизии стали выдвигаться условия объявления трех оптовых рынков «Дордой», «Мадина» и «Кара-Суу», через которые в последнее время осуществляется массовая контрабанда из Китая, зонами свободной торговли.

Наконец, киргизская сторона настаивает на получении от Таможенного союза ежегодных многомиллионных компенсаций. Создается впечатление, что подобные действия киргизских властей фактически являются попыткой выторговать такие условия присоединения к Таможенному союзу, которые бы не только не учитывали должным образом действующие нормы и правила этой организации, но и фактически их нарушали. Вышесказанное поэтому лишь подтверждает ранее неоднократно высказывавшиеся предупреждения о необходимости воздерживаться от сколько-нибудь поспешного расширения состава Таможенного союза.

Возвращаясь к анализу позиции Казахстана относительно дальнейшего развития евразийской интеграции и создания Евразийского союза, а также факторов, на эту позицию влияющих, следует подчеркнуть, что при всей значимости сугубо экономических соображений едва ли не большая важность придается руководством страны политическим аспектам этой проблематики. Особое внимание при этом обращается на необходимость предотвращения попыток, как считают в Астане, излишне политизировать евразийский интеграционный процесс, избегая, в частности, намерений включить в готовящийся договор о Евразийском союзе положений, выходящих за рамки собственно экономического характера.

"Создание Евразийского экономического союза, - считает Н.А.Назарбаев, - это в подлинном смысле инновационный проект современности, и он не является попыткой реставрации распавшегося СССР, как нам хотят это навязать... Мы идем не назад, а вперед, туда, куда ведут сегодня весь мир доминирующие интеграционные тренды. Сегодня глобализация и регионализация - это мейнстрим ХХI века». «В нашем объединении, - продолжает Н. Назарбаев, - политический суверенитет государств прочен и незыблем, это аксиома. Более того, экономические интеграции развиваются именно для того, чтобы укрепить национальную государственность, сделать ее более устойчивой через устойчивую экономику».

Иными словами, казахстанский руководитель не скрывает своей озабоченности по поводу того, что евразийская интеграция может превратиться из сугубо экономического в геополитический проект, явно подразумевая при этом влияние Москвы, преследующей особые стратегические интересы на постсоветском пространстве.

В этой связи России необходимо не только не ослаблять, но и всемерно активизировать информационно-пропагандистское обеспечение своих планов проведения евразийских интеграционных мероприятий, акцентируя при этом внимание на том, что развитие именно экономического сотрудничества в результате создания Евразийского экономического союза является и будет оставаться на обозримую перспективу магистральным направлением ее взаимодействия с партнерами по интеграции.

Некая же политическая трансформация Евразийского экономического союза, членов которого объединяли бы общие цели не только в экономической сфере, но и в вопросах внутренней и внешней политики и безопасности, гуманитарной и культурной областях, по всей видимости, реально может рассматриваться лишь как параллельно идущий эволюционный процесс, скорость развития которого, равно как и его результативность будут определяться формированием достаточно благоприятных для этого условий во всех государствах-членах ЕАЭС.